Каталог статей

К: Как ты себя чувствуешь в роли наставника. Кажется, что ты добрался до всех известных художников мира, и у всех у них успел побывать студентом. Был ли сложен этот переход из ученика в учителя?

Ф: Мне предпочтительней быть учеником. Когда мой папа показывал мне, как делать татуировки, меня очень забавляло. А когда ты Босс- тебя некому хвалить (смеется).

Учить- значит делиться, а я люблю делить с людьми, которые мне нравятся. Это всегда полезное занятие для обоих. Я смотрю на это так: Чем больше я объясняю человеку, как я делаю подсчеты, тем меньше я боюсь, что могу забыть об этом, когда мне это понадобиться самому. Хуже всего, когда обладаешь полным спектром информации, а нужный момент не можешь ей воспользоваться. Ха! Ха! Это самое большое разочарование. Быть учителем, обязует тебя вспоминать все и быть лучше. И никогда не забывать о том, с чего ты начинал.

Теперь я перепрыгиваю на другую тему. Основная идея Арт Фьюжн эксперимента - учиться  у других великих художников и делиться опытом. Мне было очень интересно наблюдать за процессом. Не важно, скольким людям это пришло в голову. Вот ты пробовал?

К: Нет.

Ф: Это чертовски трудно, мужик. Когда ты там, ты так потеешь, что пот капает у тебя с подбородка. Ты вымазан во все краски, вокруг куча людей, наблюдающих за тобой. Возможно это самая неудобная обстановка, в которой тебе приходилось творить. Ты толчешься с пятью другими людьми, с которыми делишь лист бумаги, и ты должен выдумать и нарисовать что-нибудь милое, то, что понравиться группе. Все играет на то, чтобы у тебя не получилось, но оно получается.  На первобытном уровне.

Это также похоже на то, что ты просто наблюдаешь за тем, как другие рисуют, бессознательно принимая в этом участие. Ощущаешь, что эти люди висят у тебя на телефоне, а ты не думаешь, а рисуешь, управляя частью их головного мозга. Это происходит тогда, когда ты опускаешься до того, что ты действительно, действительно знаешь! Если посмотреть на все те рисунки, которые получаются в ходе Арт Фьюжн сессий, где бы они не проводились, будь то в Японии, Южной Америке, Европе или Штатах; всюду узнаются формы глаз, зубов, яйца и т.д. Все то же самое, что мы делаем в татуировке. Рисунки в своей основе все похожи. Мы все говорим на языке искусства.

Я не могу с уверенностью сказать, что я полноценный художник, я могу быть хорош в одном и слаб в другом. Но, когда нас собирается шестеро, то можно надеяться на то, что получишь одного полного художника.

К: Хмм…Интересно- «Язык искусства»…

Ф: Каждый играет свою роль. Каждый аспект заполнен: один работает над формой, другой над цветом. Один с одним, другой с другим. Так выходит целостность .

Эта концепция применима и к татуировке в том числе. Я считаю, что лучше фокусироваться на фундаментальных вещах,  вместо того, чтобы сразу же испытывать всякие сумасшедшие штучки. Вернитесь к наброскам. Лучше, например, набросать 10 разных драконов, чем нарисовать один полноценный рисунок.  Ты большему учишься.

После того, как ты нарисуешь 30 набросков дракона, ты будешь на полпути к одному главному рисунку. Другим словом это как пытаться быстро забить гол, недостаточно потренировавшись.  Наброски нужны для того, чтобы ощутить изображение в трехмерном измерении, и если ты сможешь визуализировать движение, то тебе дастся рисунок намного проще.

К: Как мы говорили прежде Филип делал мне замечания по рисованию драконов , определи основную конструкцию, а затем ты сможешь вращать ее в пространстве, тогда ты сможешь понять рисунок  Вот, в чем секрет …ха,ха…вот, на чем я зацикливался.

Ф: Ну в этом и есть суть тату! Это очень сложная вещь, которая необходима для понимания, чтоб заниматься татуировкой и новыми видами рисования; эй! А у кого есть время на то, чтобы одновременно быть татуирощиком и художником? Но я думаю, что мы должны находить время, если мы хотим преуспеть.

К: Ты должен постоянно учиться…  

Ф: Конечно, мужик, для многих, кто приходит в эту профессию это тяжело для понимания, в отличии от таких как Маркус Пачеко. Он пришел в татуировку сразу после художественной школы. Таких как Маркус было много, тех, что имели явное преимущество, над такими как я, познававших рисунок и татуировку одновременно.

К: Да, и у меня так же. На данном этапе я подражаю другим. Я до сих пор не приблизился к уровню многих художников, но все же подражание, повысило уровень моих работ на сто процентов почти за год.

Ф: Да, и это очень важно. Когда я на время перестал заниматься татуировкой…

К: Это было в середине 90-х верно? Ты ушел на несколько лет….Хотел быть рок-звездой или что-то вроде…Ха, Ха..

Ф: Да, к тому времени я заработался до чертиков; татуировки по 6-7 дней в неделю. Этого было для меня много и я решил немного перевести дух. Мне больше не хотелось татуировки. Я хотел проявить себя еще в чем-нибудь, и в процессе работы я об этом думал. Мой энтузиазм иссяк к тому времени, я не хотел выкладываться, а это могло отразиться на моих татуировках. Я хотел смотреть на себя в зеркало по утрам.

К: Да уж.

Ф: Потому мне лучше было остановиться. Мы поехали на Ибицу и сняли нам дом, прекрасный фермерский домик в деревне. Титин, я и мой брат Айа (музыкант) жили там пару лет. У нас не было соседей и мы с Айа могли спокойно работать над музыкой. Тогда же я стал рисовать для развлечения, по большей части угольками и пастелью. Титин начала рисовать красками. К нам регулярно приезжали родственники и друзья: Мик из Цюриха,  Хидео и Хори Риу из Японии Люк Аткинсон из Германии. Мы так много рисовали вместе в этом доме. Все мои ранние наброски драконов -результат моей тогдашней работы с Миком и Люком в Испании. Для нас это было игрой, в процессе которой мы осознали технику.

К: Ты имеешь ввиду теорию…рожденную в беседах и экспериментах теорию?

Ф: Да. Мы работали над этим вместе. Мы все время говорили о структуре, форме, движении, о том, как части соединяются между собой. Ты должен заражать людей своей идеей. В одиночку тебе не справиться. Моя самая любимая часть обучения –это когда делятся знаниями и идеями.

К: Полагаю, к тебе постоянно приходят страждущие твоего наставничества люди. Я имею ввиду, что даже сегодня ты сделал мне несколько замечаний по дракону…Я ценю твои советы  по наброскам и твои идеи. Мне это здорово поможет. Я уверен, что подобным ты занимаешься постоянно.

Ф:  Да, но мне намного проще с открытыми людьми, которые не бояться задавать вопросы, такими как ты. Мне порой неловко с человеком, который ходит за мной по пятам весь день, не задав ни единого вопроса, я начинаю чувствовать, что это больше нужно мне; что, я должен  догадаться, о чем он хочет меня спросить, а о чем нет. Горазда веселей беседовать с человеком, который знает что-нибудь по теме и может общаться по разным аспектам. Это применимо ко всем, не только к тем, у кого стиль схожий с моим. Возьмите, к примеру, Гая (Атчинсона) его работа так отличается от моей…

К: Отличается от всех

Ф: Да, а работы Пола отличны от моих работ и от работ Гая. Мне действительно приятно общаться с этими парнями. Мы устраиваем встречи и я везу домой полученную от них информацию. Подключая ее к тому, что делаю и чувствую- я расту как художник.

Компьютер оказался для меня хорошим дополнением. Хорошо, когда ты жмешь на кнопку и перед тобой вся череда твоих работ. Я просматриваю и проверяю не часто ли я повторяюсь, используя одни и те же приемы в работе. Сейчас я много работаю фрихендом. Я стараюсь целиком уходить в подготовительную работу, как бы домашняя работа, прежде чем я начну татуировать, что бы все шло как по маслу. Я часто делаю рисунки. Очень маленькие. Тех, что потом будут на все тело. Полагаю, ты видел того парня в Милане с костюмом из дракона и карпа, так вот он весь был сделан фрихендом.

К: Да?? Вау!

Ф: Я спроектировал его вместе с  парнем утром, а днем этого же дня мы приступили. В костюме есть возможность объединять разные вещи, я полагаю.

К: Ты делал свое домашнее задание все эти годы, я уверен теперь это легко исходит от тебя.  

Ф: Да, но и в данном случае,  лучше семь раз отмерь- один отрежь! Ты рисуешь раз выходит не неплохо, ты перерисовываешь выходит еще лучше, никогда не знаешь, а вдруг следующий раз окажется лучше. Моя совесть не позволяет мне рисовать по одному разу.

К:  Да, мне тоже всегда так кажется.

Ф: Ты не всегда видишь красоту в первом варианте, Да?

К: Да, меня всегда посещает мысль о том, что это останется на коже на вечно, следовательно я перерисовываю снова и снова, но у меня нет за плечами такого опыта, как у тебя и стольких часов проделанной домашней работы.

Ф: Независимость- вот в чем вся соль. Лишь единожды ты узнаешь, по какому принципу работать- познаешь и все остальное. Главное, чтобы ты был уверен в том, что ты делаешь и чувствовал себя при этом комфортно. Если перерисовывать не доставляет тебе дискомфорт, то ты должен это делать, в тату- исполнение будет выглядеть естественно. 

Я до сих пор готовлю эскизы для больших работ, но это все, как я уже сказал, подготовка. Я делаю маленькие рисунки под разными углами, и  они служат мне картой.

К: Ты сейчас делаешь все только лишь большое…костюмы, целые шеи, лодыжки?

Ф: Да, большие татуировки - это то, чем я хочу сейчас заниматься.

К: А ты не скучаешь по маленьким татуировкам или ты делаешь их как добавление к большим. Все, что я видел в твоей книге- просто гигантское.

Ф: Нет, я не скучаю по ним. Я сфокусировался на том, что хочу делать- покрывать побольше тел. У меня пока на счету 3 полных тела и это захватывающее зрелище.

К: Я видел одного в Милане, с большими драконами-рукавами и карпами на ребрах.

Ф: Это мой первый. Делал 8 месяцев, 90 часов, все фрихендом. Все прямым острием.

К: ВАУ!

Ф: Мой первый из подобных, с тех пор сделал еще 2, немного больше начато. Мне это очень нравиться, потому что перед собой вы видите законченный проект. Я начинаю с того, что фотографирую тел, предварительно разрисовав,  потом  рисую на бумаге. На коже только фрихенд. Обрисовываю серый  контур в одну иглу, и приблизительно через 3 часа на всем теле появляется перманентные трафарет. На все это уходит один день. Потом беру фотографии, те, где я рисовал красками на коже, ставлю перед собой и начинаю татуировать, корректирую немного, а потом все как всегда, контур , тени , закраска. Работаю по участкам. Мне не приходиться волноваться по поводу концепции. Все уже было заранее определено, не вношу в процессе никаких изменений. Я могу еще что-то поменять на этапе серого контура, но основной рисунок уже нет.

К: Безумно!

Ф:  В какой-то степени. Но в этом есть своя красота. Все предопределено. Не стоит переживать за дизайн, человеком он уже выбран и одобрен. По этому вопросу лучше не волноваться. Работай в свое удовольствие. Это проект, который у тебя не первый и не последний, хотя эти я считаю у меня лучшими.

К: Ты доволен тем, что ты сейчас делаешь? Ты счастлив?

Ф:  Да

К: Работая не много и не мало, делаешь, то, что хочешь делать?

Ф: Я полностью погружен той мыслью, что мне нужно как можно больше тел, я знаю, что это зависит и от меня. Заявлять о себе, показывать людям, что можно сделать, показать, на что способен. Устроить какое-нибудь шоу. У меня пока еще нет настоящего веб-сайта. Я знаю, что таким способом я бы связался со многими людьми.

К: Так что ты сейчас на охоте за телами для костюмов?

Ф: Постоянно. К примеру, когда к тебе обращаются с просьбой сделать рукав, представляешь ли ты то, что они попросили разместить на руке в больших размерах рассредоточенное по всему телу? На это бы было интересно посмотреть. Руки часто просто не хватает. Вот что мне понравилось в теле того парня.  В смысле, многое мне бы хотелось сделать по-другому, конечно, мне нравиться этот костюм. Простота и движение. Но я бы добавил немного черного. Черный заставляет белый четче проявляться. Да и  вообще любой цвет. В этом – то  и красота японской татуировки, в ней сила трайбла, сила черного. А в этом теле много пустой кожи. В этом виной цель сделать все быстрей, да и потом был таков изначальный дизайн. Большие рисунки обычно делаются быстро. 90 часов. Часто клиент лимитирует во времени.

К:  Рамки?

Ф: Точно. Такова была установка того костюма. Было очень приятно работать над ним. Я вот думаю, а если бы мне дали на это 5 лет, я бы выводил бы, вылизывал все те же лини, и к тому моменту, я был бы в полном разочаровании. Плюс если татуировка занимает годы, они проходят, и кожа у одного и того же парня становится не такой, как была. Если ты делаешь тату парню от 18 до 24 и парню от 28 до 38, то в коже ты уже чувствуешь разницу. Я думаю, если цвета введены, когда ты помоложе, то они будут поустойчивее. Молодую кожу проще бить, не травмируя, т. к. она более эластична и регенерирует быстрее и все такое. Но я также люблю грубых, старых парней. 60-и летние ребята могут пролежать на животе по 5 часов и глазом не моргнуть.

К: Столько изменений!

Ф: Боб Робертс сказал мне когда-то  давно одну вещь: Твои татуировки должны выглядеть хорошо уже тогда, как только ты сделаешь контур и пробьешь черный. Они уже должны уже казаться законченными. Это вещи, которые должны быть сделанными правильно. Об этих простых правилах лучше помнить, потому, что легко забыть. Как я и сказал, я пытаюсь делиться тем, что я знаю, чтобы об этом не забыть. Ха! Ха! К примеру,  Я должен себя останавливать, чтобы не сильно увлекаться в процессе татуирования и не зацикливаться на деталях. Иногда люди нервничают, когда я не прорисовываю все сразу, потому, что они не видят то, что вижу я, но ты просто можешь свихнуться на деталях либо они могут получиться у тебя не такими, какими ты их задумал на эскизе. Ведь так?

К: Верно.

Ф: Если ты с головой уходишь в детали, то ты должен подумать о том, как она изменится с годами, смогут ли все мельчайшие детали остаться на своем месте и хорошо смотреться через 15 лет. Вот почему мне нравится подход Била Сальмона; он во многом расширил мой взгляд на татуировку. Когда я создаю дизайн, в моем разуме нет закрытых дверей. Бил в этом очень хорош. Я видел, как он делает японские коллажи. Он выработал стиль, при котором каждый последующий кусок, будет прекрасно сочетаться с предыдущим. Оставляет он рисунок с оборванными краями, так, чтобы его всегда можно было продолжить. Это, так сказать, думать наперед. Как бы из этого сделать рукав, даже если клиент говорит, что не хочет себе рукав.

К: Да, так бывает, они сначала хотят что-нибудь на предплечье….но ты-то знаешь, что позже впоследствии, этот парень может захотеть продолжить книзу до, собственно, рукава. Ничего не вижу плохого в том, чтобы обеспечить себе почву для будущего рукава на половине руки.

Ф: К примеру, можно сделать голову дракона, а когда клиент созреет для рукава, представь, как он будет счастлив, когда ты предложишь от этой головы продолжить всего дракона. Его тело будет обвивать руку тут и там. Быть хорошим татуировщиком – это не просто наносить татуировки, это намного больше. Мы должны продумывать столько различных нюансов.

Я наслаждаюсь, когда мне удается сделать рукав за один сеанс, даже фрихендом.

Сначала я рисую ручками от запястья вверх до плеча, а потом затеняю рисунок в обратном направлении, спускаясь вниз. Потом я делаю контур от запястья до локтя, спускаюсь обратно делая тень. Потом также со следующей секцией. Такой способ облагает обязательством, так как одна часть руки будет доделана, а другая лишь набросана. Так что если вы собираетесь прыгать с парашюта, то рекомендую сделать все  один присест.

За  годы практики я научился брать от клиента по максимуму. Когда я приступаю к крупной работе на руке, сначала я берусь за самые болезненные места, пока клиент еще силен духом, а дальше он уже может расслабиться. Если же вы татуировали уже несколько, а потом приступили к болевым точка, то, возможно,  вам даже придется закруглиться. Я не знаю способ ли это…

К: Да! Я думаю, это хороший совет, он поможет многим концептуализировать весь процесс, и расширить свои возможности в больших татуировках.

Ф:  Исходя из своего опыта, люблю делать татуировки у Мика. Он начинает больно, продолжает больно и заканчивает тоже больно. Я предпочитаю такой подход слабому проклевыванию и тыканью. Заставляющие меня выходить из напряжения и расслабляться все время. Мне кажется это куда хуже.

К: Мысленно это тебя изводит.

Ф: Полностью! А с Миком я сжимаю кулаки весь сеанс. Я знаю, чего ожидать и это мне нравится.  Люк (Аткинсон) такой же: он сжимает твою руку на протяжении всего времени так сильно, что ты перестаешь чувствовать свои пальцы. Клаус (Фурман) в этом плане тоже очень хороший татуировщик. Во время того, как он делал мне татуировку на всю спину, он научил меня одному приему: он каждый раз, приближаясь к болевым точкам предупреждал меня, чтоб я не дергался, а тем временем мысленно себя готовил. Я это очень оценил. Это действительно помогает.

К: Когда на днях ты делал Полу ребра, я заметил, что заканчивая татуировать в одном месте, ты всегда обозначивал точку с которой собираешься продолжить, надавливая на нее и продолжительно смазывая мазью, прежде, чем коснуться иглой. Знаешь это как телепатия, безмолвное общение! Ты снова и снова надавливал, а Пол слегка двигался, чтобы дать тебе понять что эта точка доступна, и только тогда в ход шла игла.

Ф: Это такой способ дать понять чуваку, что ему предстоит, вместо  того, чтобы передвигаться с места на место без предупреждения. Это как-то облегчает его участь. Вот такие мелочи, как эта, очень помогают. Я верю в то, что,  сделав легче клиенту, я сделаю легче и себе самому. Это приходит с опытом.

Продолжение следует...

E-mail Филипа:

leu.family.iron@bluewin.ch

www.xktattoo.ru на правах дистрибьютера

Tattoo Artist Magazine.

При копировании материала ссылки ОБЯЗАТЕЛЬНЫ!

Отдельное спасибо Ксении и Сергею Буслаевым за качественный перевод.