Каталог статей

Филип Лью действительно не нуждается в представлении. Это интервью очень длинное, так что буду краток. Хотелось бы сказать в предисловии, что выражаю надежду на то, что это интервью продемонстрирует, что Филип является одним из талантливейших, неповторимых и услужливых татуировщиков на земле. По моему мнению, словом «вундеркинд» можно четко определить его жизнь, карьеру до нынешнего момента. За его плечами десятилетия опыта, которым он готов поделиться с тату-миром. Филипп учился у многих, его работы всем хорошо известны  и хорошо задокументированы, но сейчас Филип одел мантию преподавателя, а вещи, которыми он поделится с нами  в этом интервью могут произвести революцию в умах многих татуировщиков и устремят их к усовершенствованию. Я бы хотел поблагодарить Филипа  (и всю его семью) за открытость в ходе беседы, за то, чем он с нами поделился, его откровения, без напущения на себя шумихи и балования самолюбия. Это честь называть его своим другом и учителем.

Крэш:  Я знаю, что оба твоих родителей татуировщики. Ты вырос в очень творческой семье. Был ли у тебя выбор стать кем-то другим? 

Филип: Это лучшая обстановка, чтоб заняться татуировкой. Меня никто не заставлял делать это. Но мне не пришлось искать нечто другое. Это хорошая работа! Кто бы не захотел делать это?

К:  Татуировка  тебя привлекла в очень раннем возрасте или тогда еще она являлась для тебя лишь папиной работой?

Ф: Мои мама и папа были художниками, они много путешествовали по миру и занимались разными вещами прежде, чем начать татуировать. Одно время папа был ювелиром. На зиму он ездил оздоравливаться на спа-курорты В Индии закупал расшитые ткани и перепродавал их модным дизайнерам в Лондоне. Феликсу и Лоретте было около 30, когда они начали заниматься татуировкой. До этого момента я о тату и не думал, я даже считал, что носить тату-глупо…. Ха! Ха! Тогда я был очень маленьким.

Я захотел себе тату. Это пришло позже в солидарность с моей группой, конечно же, чтобы выразить протест против общественности. Те две татушки были моим флагом, которым я размахивал по разным причинам. До того, как я открыл для себя тату, было долгое время поиска способов выражения бунтарства, с тех пор, как все казалось достаточно крутым  среди моих друзей и родственников. Иметь тату-было чем-то не совсем крутым по сравнению с по-другому крутыми людьми , чем-то крутым только для меня. Ха! Ха!....

К:  Да!

Ф: Спросил себя: «Что ты сделал?». Ответил: «я сделал выбор!»

К:  Ты начал с выбора. Не так ли?

Ф: Да, я стараюсь об этом не забывать. Это важно! Я думаю, ты понимаешь, о чем речь, потому что развелось разговоров. Художники на каждом шагу. Но татуировать-это еще и услуга, и хорошо бы помнить об этом. Однажды кто-то выбрал, а ты тот человек, который можешь воплотить выбор в реальность. Это совершенно не по той теме, которую мы развили в начале, я забегаю немного вперед к дилеммам нынешних дней и к тому, как мы подчас обязаны делать то, что не хотим. Хотя мы и считаем себя художниками, но мы служим людям. Это очень интересная тема для обсуждения.

К: Да! Действительно хорошая тема. Мы не обязаны подчиняться определенному порядку в нашем интервью.

Ф: Моей философией на начальном этапе было делать все подряд, потому, что я нуждался в практике. И если кому-то хотелось какую-нибудь дребедень себе на предплечье -он ее  получал. И это были его проблемы -не мои. Я делал все, что не пожелают даже самое дурацкое и негативное. Если бы я не делал все, что не пожелает клиент, значит он все равно себе бы это сделал у кого-нибудь другого. Разве не так?

К: Верно!

Ф: Я и сам себе получил то, что хотел. Феликс действительно делал все, что от него зависело, чтобы меня отговорить. Он просил меня подождать. Я был ребенком. Мое тело еще не перестало расти, когда я сделал себе первые тату и, конечно, со временем они изменились: растянулись и немного сдвинулись. Он предупреждал меня об этом и велел подождать. Но мои аргументы были убедительнее. Я помню как сказал ему, что если он не сделает мне тату, то завтра я умру, и в этом я был полностью уверен. Я знал, я знал, я знал, что хочу тату и в итоге ее получу. Я также пошел и сделал тату у других, не только у Феликса.

К: Когда у тебя появилась первая тату?

Ф: Это была звезда окруженная языками пламени. Это сделал мне папа. И мне тогда исполнилось 9 или 10 лет. Точно не помню, но я был очень юн! Я позвал всех своих друзей понаблюдать за процессом, но к моему стыду, я расплакался. Мне и голову не приходило, что это будет так больно. Я думал, что взрослые обманывали меня на счет боли для того, чтобы оговорить меня делать татуировку, но я то думал, что если они это делают, значит и я смогу. Я был очень сильно удивлен насколько это больно. Это был шок, к которому я не был готов. Эту боль я всегда вспоминаю. Я думаю главным препятствием, которое мне пришлось преодолевать, когда я стал делать татуировки -это осознание того, что я причиняю  людям боль. Я помню мою четвертую или пятую татуировку, мы были в Бомбее в отеле, и Феликс оставил меня наедине с клиентом, пока сам решил прогуляться с мамой, они оставили меня на три  часа с этим типом. Я продырявил его руку, пытаясь пробить коричневый цвет на его коже, Это пятнышко начало кровоточить, а я продолжал бить, пока не наделал дырок. Я все вбивал краску в рану, а кровь стекала по рукам и капала на пол… Ее было все больше и больше. Я смотрел на клиента как на наставника, потому что он был из тех сумасшедших английских моряков, покрытых с ног до головы татуировками, надеясь, он подскажет верный путь. Так как он ничего не говорил, я продолжал в том же духе, тем временем дырка продолжала расти. Когда Феликс пришел домой, прежде, чем он что-то сказал, он побелел. Я был поражен зрелищем, и меня даже стошнило. Я-то знал что слажал, но меня ведь заставили сделать это, а я полагался на опытного клиента. Дурак позволил мне поступать с ним так. Храни его господь!  Я бы остановил ребенка, когда тот начал бы ковырять в моей руке дырку, если бы до этого я столько раз делал себе татуировку. Это был реально негативный опыт. Честно говоря, вернуться к работе и завершить ее - было для меня очень тяжело. Меня вынуждали сделать это. Мне говорили: «Если ты хочешь стать гребаным татуировщиком, то ты должен сконцентрироваться, пойти и завершить начатое ». То, что я  наворотил, не позволяло мне сдаваться.

К: Когда ты начал татуировать? Сколько лет тебе было? 

Ф: Мне было 15. Я ушел из школы и стал подмастерьем у отца. Так все и было. Я работал в нашей мастерской, а до этого татуировал своих друзей немного и рисовал эскизы для татуировок. Делал иглы, стерилизовал и все такое. Но это и было то самое время, когда я стал «официальным».

К:  Как долго ты был подмастерьем, прежде чем сам стал татуировщиком.

Ф: Пару лет. Не сказать, чтоб я совсем был подмастерьем, это было что-то вроде семейного бизнеса. Это была семейная работа, и я делал свое дело. Наша студия также была и жилым помещением.

К: Твоя мама сказала, что у Феликса был каталог с маленькими флешами, и если кто-то выбирал рисунок из этого каталога, то твоей работой было перерисовывать его, увеличивая в размере, чтоб он подходил для татуировки.

Ф: Да! Я стискивал зубы, когда клиент говорил:  «А можно теперь взглянуть на этот рисунок вполовину меньше?» Ха! Ха! Это было, когда мы жили на Гоа; никаких Xerox машин на пляже не было. Ха! ХА! Я должен был работать, как система. Это был, черт возьми, кропотливый процесс.

К: Многому, по-твоему, ты научился делая это? Тебе приходилось подбирать оптимальный размер перерисовывая снова и снова.

Ф: О да! Мне пришлось делать это много раз. А потом я скопировал таким способом все, некоторые работы ранних Европейских мастеров таких как, Рон Эйкерс, которые были полны мельчайших, перегруженных деталей. Или Пинки Йуна - другое важное дизайнерское течение в те времена. Очень татуировочный стиль.

Когда мы переехали сюда в Швейцарию, я стал изучать хорошие классические тату-стили, но так как у клиентов запросы варьировались, то я быстро освоил и другие стили живописи в татуировке. Я срисовывал работы Бориса Валеджио, Франка Фразетты,  Х.Р. Джиджер и другие сумасшедшие иллюстрации, материалы научной фантастики, которые нужно сначала понять, чтобы правильно изобразить. Мне пришлось возвращаться к истокам, познавать все заново. По большей части работа в одну иглу.

Когда я в первый раз приехал в Штаты, все, за исключением Джека(Руди), утверждали, что работать в одну иглу – не есть хорошо. Я не считаю это правдой, просто, зачастую, ею неправильно работают.    

К: Согласен, я видел много достойных работ, выполненных одной иглой, хотя и много плохих.

Ф:  Я думаю это, замечательная игла. Я уже не использую ее для основных контуров, потому что у меня такие большие работы. Но я использую ее в повседневной работе над волосами, морщинками, текстурой кости в масштабных работах , крошечными деталями, такими как газа. Как специальный инструмент она должна стать обязательной. Я вообще-то стараюсь сменить сейчас иглы на группы игл с большим количеством. Одинарную на тройку, тройку на пятерку, пятерку на семерку, а семерку на 10 и т.д. Для меня совершенно логично использовать большие «кисти» для большего «холста».

Думаю, есть еще одна вещь, о которой стоит сказать -разрабатывайте дизайн тату персонально для клиента. Конечно татуировка-это просто татуировка, но для волосатого здоровяка-это часть имиджа. Я ошибался, делая мелкодетальные работы волосатым людям. Работа невидима и выглядит размыто. Я стараюсь этого избегать. Я хочу соблюдать чистоту в рисунке, подбирать дизайн персонально и соответственно телу.

В ремесле татуировки есть много о чем можно подумать, и я бы не хотел строить свою работу на слишком частом обучении этому делу. Это чертовски сложно! Этому я не научился из книг, до всего пришлось как-то доходить своим умом. И это все очень взаимосвязано: одна игла будет работать на одном парне, а вот другая кожа ей не подойдет, машина будет хорошо работать на одних людях, а на других отказывать.

Обнаруживается много важных факторов, влияющих на простоту и легкость процесса.

Думаю, что мой ум слишком рассеянный для того, чтобы формально подходить к обучению. Чувствую, что лучше всего художники познают ремесло друг от друга, глядя на работу в процессе.

К: Мы постоянно обучаемся. Всегда есть, чему поучиться у людей, встречающихся на нашем пути. Как долго ты занимался татуировкой прежде, чем отправился в Соединенные Штаты для работы с другими мастерами?

Ф: Добрых  3 или даже 4 года. Прежде я побывал в Японии. Я отправился туда со своей сестрой Амой; тогда мне было 17, а ей 16. Наши родители организовали для нас кругосветное путешествие. Мы поехали в Бомбей,  Бангкок,  Гонконг, Таиланд, Тайвань, Токио, Сан-Франциско на нем и закончился наш тур. Задумка была том, чтобы попутешествовать 6 месяцев по свету, потом еще 6 месяцев работать в Штатах и благополучно вернуться домой. Феликс нашел для меня работу у Эдда Харди в Сан- Франциско. Отцу казалось, что он научил меня всему, чему он мог, а закончить свое образование я должен был у Эда. Я работал и многому научился там. Я изрядно трудился над реализмом вместе с Билом Сальмоном и Дэном Томе. Я также провел несколько недель с Полом Роджерсом  во Флориде, учась делать машинки. Мне понадобилось полтора года, чтоб убраться из Америки, до того мне было там хорошо, да еще и спускал все собранные деньги. Ха! Ха!

К тому моменту, когда я прибыл в Японию, я весьма умело делал контуры одной, закрашивал пятеркой раундом, делал попытки использовать четверки флэты. К тому моменту это было мое новшество. Я в этом был хорош и уже был способен обучать тех, кто был с этим не знаком, Хориоши взамен обучил меня своей ручной техники. Всем было интересно как я это делаю. Когда я работал с Биллом, я также помог ему с этим. Я работал по-разному.У всех в Америке были размытые контуры, потому что работали на низких частотах ударов и без наконечников и я обучился достаточно быстрой техники,  управляя высокочастотной машиной  с наконечником на ней ты не видишь, фактически вы работаете в слепую, поскольку игла вам не видна, но зато вы работаете гораздо быстрее и у вас никогда не возникнет переживаний по поводу того, не вошла ли игла слишком глубоко. Когда я работаю с большими контурами, то я управляю иглами только так, чтобы они мне были видны.   

Когда вы долго работаете  чем-то, то это, в конечном итоге, становится вашим вторым Я. Я осознал это, когда вот уже 20 с лишним лет работая татуировщиком, мне требуется, по меньшей мере, 2 года, чтоб новый вид игл стал для меня более ли менее комфортным. Возможно я очень медленно привыкаю к новым вещам, по сравнению  с другими людьми. Я заметил, что каждый раз, когда я меняю главную группу игл, мне требуются время , чтоб собрать их воедино. Не совсем так плохо, как если бы я был полнейшим новичком, но и не так хорошо, как должно быть хорошо в моем положении.

К: На ряду с этим, как долго ты используешь большие 45 магнумы?

Ф: Я не так часто использую 45. Чаще работаю с 25 уже 3-4 года. Реже 35. Это прекрасные иглы, используются на той же скорости, что и другие магнумы. Вычислять подходящее количество игл на первый взгляд кажется простым, но это не так. Это всегда требует определенной сноровки.

Большие иглы имеют большие преимущества. Сначала они требуют тщательной подготовки, но зато потом они обеспечивают простоту нанесения, а также высокую скорость покрытия больших площадей, так что это определенно стоит усилий.

Я стараюсь все максимально усилить и упростить, не делая при этом нечто более или менее крутое. В то же самое время я стараюсь превратить процесс татуировки в менее болезненный, а также,  чтоб покрытие больших площадей занимало в половину меньше времени.  Я пока еще не видел, как будут выглядеть татуировки, сделанные этими иглами, но я видел как они выглядят сейчас, и то, что я вижу меня радует и заставляет и впредь использовать такие иглы. Я практически не вижу проблем с этими иглам, за исключением моментов, когда нужно прорисовывать маленькие места. Тогда приходиться либо менять машину на другую с меньшим набором игл, либо наклонять ее под разными углами, чтобы уменьшить площадь покрытия. Но самое главное, что я получаю от этих игл – это скорость, потому что я давно уже понял, что больше всего в татуировке мне действует на нервы то, что процесс занимает слишком много времени. Я знаю, что если бы у меня соответствующие иглы и машины, то я делал бы еще быстрее.

Машины я тоже виню. Такой простой инструмент, а все еще выглядит как 100 лет назад. Почему мы не можем изобрести лучше? Я просил многих обратить на это внимание и подумать чего мы можем добиться. Например одноразовые машинки, либо самодезифецирующиеся. А почему нет? Мы можем проводить исследования на Марсе, а что мы можем сделать, чтоб улучшить наши инструменты.

В татуировке много аспектов и технический аспект я все еще обожаю. Я нахожу этот процесс магическим. Каждый раз, когда я ввожу под кожу  краску в разных тенях и тонах и заставляю ее остаться там, это просто невообразимо для меня. В дни, когда в кожу краска так и течет, я испытываю настоящее счастье. Случается, что в другие дни у меня, во что бы то не стало, не пробивается черный, и я меняю по 4 набора игл на 2 машинах, а в итоге ничего не выходит. Это человеческий фактор, я полагаю.    

Я вот все думаю, почему японские татуировки так хорошо сохраняют цвет со временем ? Думаешь все дело в Суми Инк, которая делает японские работы столь впечатляющими, или в том, что они вводятся руками?

К: Честно не знаю, мужик, для меня это всегда оставалось загадкой, я много думал и говорил об с людьми об этом…

Ф: Может больше пигмента на квадратный сантиметр? Может в этом все дело? Вот о чем я думал. Как же мне вбивать побольше краски в кожу?

К: Да еще и с меньшим количеством ударов! Это меня всегда поражало. Правда. Как может Хориоши заполнять такую площадь всего десятью ударами рук и этого, черт возьми, хватает покрыть все сплошняком, в то время как машина бьет сотни раз...

Ф: Да, потому что чем меньше дырок, тем больше остается чернил под кожей и не вытекает.

К: Так и кожа меньше травмируется…

Ф: Ты можешь снизить скорость, верно. Но так ведь на много больнее, и это тоже играет большую роль. Это наша ответственность думать обо всем этом  для наших клиентов. Это не просто татуировка, это комплекс мер. Мы должны постоянно думать обо всех деталях и о том, как улучшить наши методы. Когда я делал Полу кусочек на ребрах, я использовал 25 игл  вместо 13, потому, что это не так больно, да еще и заняло меньше времени. Управление болью- важнейший аспект. Совершенно понятно, что использование больших групп игл несет пользу, как для клиента - меньшую боль, так и для тебя сокращает время.

Знаю, что вероятно не слишком тщательно прокрашиваю поверхность большими раундами, но на больших работах это не имеет особого значения. Красный на работах пятнадцатилетней давности в тех, что не использовался магнум, выглядит немного краснее, но все равно, дело-то в том, что по сравнению со свежей татуировкой, все похоже на дерьмо. Мы постоянно забываем о том, что тату плохо стареют. Многое, конечно, зависит от кожи человека. Некоторые счастливчики хорошо сохраняют цвет, а некоторым не везет. Я никогда не могу ответить на вопрос «Сколь займет это времени».  На хорошей коже я работаю быстро, с плохой у меня уходит больше времени, иначе она начнет выталкивать краску назад и все испортится. И снова возвращаешься к истокам. Над каждой работой нужно много подумать.

Продолжение следует...

E-mail Филипа:

leu.family.iron@bluewin.ch  

www.xktattoo.ru на правах дистрибьютера

Tattoo Artist Magazine.

При копировании материала ссылки ОБЯЗАТЕЛЬНЫ!

Отдельное спасибо Ксении и Сергею Буслаевым за качественный перевод.